География и экология в СССР

В Советском Союзе процессы ассимиляции охватывают преимущественно национальности, живущие за пределами своих республик и автономных областей, в сильном территориальном смешении с другими народами.

Для развивающихся стран ассимиляция несколько менее характерна, хотя кое- где она и имеет место. Так, берберы Марокко, Алжира и других стран Северной Африки постепенно вливаются в состав преобладающих по численности арабов. Скорость ассимиляции зависит от того или иного сочетания ряда влияющих на нее факторов: численности ассимилируемой группы, характера ее расселения, времени ее пребывания в окружающей этнической среде, рода занятий группы, ее хозяйственных связей с основным населением территории, социально-правового состояния и семейного положения ассимилируемых, распространенности смешанных браков, наличия или отсутствия контактов с родиной, отношения к группе со стороны преобладающего по численности народа, близости ассимилируемых и ассимилирующих по языку, культуре, религии, расе, соотношения уровней их культуры, степени развития этнического самосознания и т. д.

Далее »

Дальнейшее повышение уровня образования и культуры, профессионального мастерства работников диктуется необходимостью развивать социалистическое производство интенсивными методами — почти целиком за счет повышения производительности труда. Решающее значение в этом деле имеет соединение достижений научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства. Развитие науки как непосредственной производительной силы социалистического общества является одновременно развитием производительных сил самого человека. Более того, научно-технический прогресс предъявляет новые требования человеку, колоссально повышает роль «человеческого фактора» в материальном производстве в условиях научно-технической революции.

Далее »

Марксистский подход к проблеме человека и его будущего принципиально отличен от всякого рода биологизаторских, неоевгенических и других идей о создании якобы нового «сверхчеловека». С помощью этих идей пытаются увести общественную мысль от основного и главного — социальной деятельности во имя освобождения и развития человека. Марксизм исходит из того, что будущее человека возможно на пути построения социализма и коммунизма, «что человек— главная ценность общества», а развитие богатства человеческой природы является его «самоцелью». Именно коммунизм открывает перспективу создания «для всех людей таких условий жизни, при которых каждый получит возможность свободно развивать свою человеческую природу, жить со своими ближними в человеческих отношениях…» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 554). Тем самым решается подлинно общечеловеческая задача, и род людской утверждает себя в неограниченной перспективе развития.

Далее »

Проблема человека и его будущего приобрела сегодня поистине глобальный характер вследствие угроз его существованию и необходимой адаптации к новым условиям цивилизации. Вместе с тем она является центром всей системы глобальных проблем, которая имеет единую точку пересечения, своеобразный фокус, где объединяются и многократно усиливаются отдельные тенденции развития, определяющие будущее.

Далее »

Если бы процессы развития социальной революции и установления нового миропорядка проходили раздельно или даже противоречили друг другу, как представляет себе дело подавляющее большинство западных теоретиков, то действительно проблема была бы неразрешима и человечество рано или поздно должно было бы столкнуться с угрозой, превышающей его сопротивляемость. Но в том-то и дело, что при определенных диалектических противоречиях между ними оба этих процесса родственны по своей природе, переплетаются и служат импульсом один для другого. В. И. Ленин указывал на тенденцию «к ломке национальных перегородок, к стиранию национальных различий, к ассимилированию наций, которая с каждым десятилетием проявляется все могущественнее, которая составляет один из величайших двигателей, превращающих капитализм в социализм» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 24, с. 125).

Далее »

Авторы концепций, усматривающих в МНК механизмы мира и решения глобальных проблем, резонно полагают, что попытки перевести их на «общественно полезный режим» обречены на неудачу, ибо, лишенные стимула наживы, эти компании неизбежно утратят и свою хозяйственную эффективность. Но тогда, спрашивается, как можно рассчитывать, что многонациональные капиталистические корпорации вопреки собственной природе согласятся подчинить свою деятельность целям общественного прогресса, что предполагает действия иррациональные с точки зрения погони за прибылью? Это все равно, что пытаться обратить удочку, предназначенную для ловли рыбы, в инструмент ее подкармливания.

Далее »

Воздав хвалу Генриху IV и его министру Сюлли, которые, по мнению Руссо, были близки к установлению «христианской республики» в Европе, если бы кинжал Равальяка не прервал миротворческой деятельности основателя династии Бурбонов, Руссо заключает весьма реалистически: «…давайте, отдав дань восхищения столь прекрасному плану, утешимся тем, что никогда не увидим его осуществленным: ибо это может быть совершено лишь при помощи средств насильственных и опасных для человечества».

Далее »

Могут возразить, что такое признание не многого стоит. Но ведь все и познается, и оценивается в сравнении. Для современной буржуазной науки, включая либеральное ее направление, констатация неразрывности мира и справедливости — это большой шаг вперед от того убогого состояния, в каком она оказалась в результате неравной борьбы с марксизмом.

Становясь в оппозицию пролетарской идеологии по всему фронту, буржуазная идеология неизбежно должна была терять свойственное ей некогда прогрессивное содержание, погружаться в мракобесие и обскурантизм, цепляться за идеалистическое искажение действительности, искать спасения у той самой религии, которую так беспощадно бичевали просветители, несшие факел перед буржуазными революционерами. Однако капитал прагматичен, ему не по карману долго содержать идеологию, не приносящую прибылей и терпящую поражение в битве за умы. Он требует от своих теоретиков большой гибкости, воображения, эффективности. Так же как и сам капитализм, его наука и пропаганда не остаются безучастными к веяниям эпохи.

Далее »

Когда мы обращаемся к проблеме будущего миропорядка в аспекте глобальных проблем, мы сталкиваемся со многими трудностями научного и методологического плана. Что касается направления необходимых перемен, то многие западные авторы сходятся на том, что речь должна идти в первую голову о достижении равенства в международных экономических отношениях или по крайней мере о том, чтобы поставить равенство и справедливость на один уровень с эффективностью и материальным прогрессом. Л. Ласло в докладе Римскому клубу «Цели для человечества» именует это «революцией мировой солидарности». Он подчеркивает, что имеется в виду «переворот в современном сознании, который не уступал бы по своему значению французской революции XVIII века и Великой Октябрьской социалистической революции».

Далее »

Есть во взаимоотношениях человека и природы и другая важная сторона. Стремясь к преодолению кризисных ситуаций, человек овладевает природными процессами, управляет ими, тем самым открывает все новые взаимосвязи, которые расширяют и обогащают его творческие способности, служат источником всестороннего развития личности. Достижение этой высшей цели коммунистической цивилизации невозможно без достижения гармонии во взаимоотношениях общества и природы. На образование ее и направлена вся экологическая политика, представляющая собой совокупность социально-экономических, технико-технологических, научных и других общественных действий.

Далее »

Как было сказано выше, острота экологической проблемы обнаружилась сравнительно недавно. Форсированное развитие промышленного производства конца XIX— начала XX в. привело к заметному росту давления человека па окружающую его природную среду. Когда же после второй мировой войны научно-технический прогресс принял форму научно-технической революции (НТР), воздействие общества на природу приобрело громадный характер, оно начало выходить в космос, за пределы Земли. А это означает, что от того, как человечество в ближайшие 50 лет организует производство, зависит, сохранится или необратимо нарушится подвижное равновесие между обществом и природой. Если произойдет последнее, то создастся ситуация, когда человечеству придется думать о том, чтобы сохранить себя как вид. Где же выход?

Далее »

Первым шагом в становлении «модели мира № 4» явилось развитие концепции «качества жизни», которая зародилась еще в 50-х годах, но достигла кульминации на гребне «экологической» и «технологической» волны в начале 70-х годов, когда оказалась связанной с широкой пропагандистской кампанией «за новое качество жизни» и была возведена в ранг одного из идеологических столпов государственной политики США, ФРГ, Японии, Франции, Англии и многих других стран Запада. Сама по себе категория «качества жизни» очень важна, весьма конструктивна и имеет такое же право на существование, как и аналогичные категории уровня, образа, стиля, уклада жизни.

Далее »

«Модель № 2» сразу же вызвала волну протестов и бурную дискуссию, продолжающуюся и поныне. Футурологи разделились на два враждующих лагеря: «экологические пессимисты» неомальтузианского толка, к которым причисляли Форрестера и Медоуза, и «технологические оптимисты» вроде Г. Кана с его новой книгой «Следующие 200 лет» (1976), продолжавшие верить, что научно-технический прогресс поможет человечеству успешно справиться с глобальными проблемами. В основном все более преобладало первое течение, но Форрестера и Медоуза обвиняли в порочности глобального подхода, не учитывающего существенных различий между отдельными регионами мира, в ошибочности программ, заложенных в ЭВМ (они опирались на тенденции 60-х годов, которые в 70-х годах начали серьезно меняться), и в односторонне-поисковом подходе за счет недостаточности нормативного.

Далее »

Первая «антифутурологическая волна» была связана с растущей тревогой мировой общественности по поводу прогрессирующего загрязнения окружающей природной среды. Она нарастала исподволь, долгие годы, а в конце 60-х годов — не без влияния результатов «технологического прогнозирования» — обрушилась лавиной. Стало прямо-таки неприличным  говорить о каком-то безоблачном «постиндустриальном обществе», игнорируя общую тревогу насчет того, что станет с Землей. Прозвучал лозунг: «Никакой футурологии без экологии!» Вторая «волна» как бы накатилась на первую. Началось с поисков «виновника» загрязнения природной среды, а кончилось полной переоценкой научно-технического прогресса, который был признан бесперспективным и в его существующих формах социально неприемлемым по всем статьям — от энергетики, основанной на сжигании невозобновляемых запасов

Далее »

Известный американский писатель Курт Воннегут в своем фантастическом романе «Утопия-14», написанном еще в начале 50-х годов, когда «постиндустриалисты» только формировались как течение, попытался дать исчерпывающий ответ на подобного рода вопросы. В изображенном им кошмарном «постиндустриальном» буржуазном обществе будущего реализована комплексная кибернетизация всего общественного производства. Полностью автоматизированными заводами и фермами, средствами транспорта и связи, питанием и строительством, обучением, лечением и развлечением людей управляет бесстрастная, всезнающая громада сверхгигантской электронно-вычислительной машины «ЭПИКАК-XIV». Для ее обслуживания достаточно горстки «технократов». Вместе с женами, детьми, прислугой, охраной — это считанные проценты населения.

Далее »

«Технократы», по уверениям «постиндустриалистов», сумеют обеспечить население всем Необходимым, благодаря чему «постиндустриальное общество» станет «обществом изобилия». Подавляющее большинство населения окажется на положении потребителей благ, произведенных «технократами», и упрочится «общество массового потребления». Станет возможным еще, по меньшей мере, вдвое сократить продолжительность рабочего года (примерно до 1000 часов вместо почти 2000 часов ныне и 4000 часов в XIX— начале XX в.), и окончательно воцарится «общество досуга». Имелись и другие, не менее громкие определения. Такова была в общих чертах весьма мажорная концепция будущего, выдвинутая ведущим течением буржуазной футурологии в середине 60-х годов. Ее можно было бы назвать, в порядке очередности, западной «моделью мира № 1».

Далее »

Между тем в конце 40-х и на протяжении 50-х годов произошли три события, которые придали «размышлениям о будущем» совершенно иной характер. Во-первых, была выдвинута и постепенно пробила себе дорогу в жизнь концепция о переходе научно-технического прогресса в стадию научно-технической революции — полного переворота в области развития науки и техники с далеко идущими социально-экономическими последствиями. Сделалось невозможным говорить о будущем человечества, абстрагируясь от грядущих изменений экономики и общественного строя. Тем более невозможным, что капитализму в эти годы стала противостоять не одна социалистическая страна, а целая мировая система социализма, и будущее наряду с прошлым и настоящим в гораздо большей степени, чем ранее, явится ареной идеологической борьбы.

Далее »

Будущее не предсказывают, а созидают! Этот девиз принят на вооружение сегодня самыми широкими кругами прогрессивной мировой общественности. Но как именно и что конкретно созидать, с чего начинать и к каким целям стремиться — подобного рода вопросы оказываются ныне все чаще в «эпицентрах» споров о будущем. Нельзя не обратить внимание, что в таких спорах уверенному, конструктивному оптимизму ученых- марксистов противостоит, как правило, весьма безысходный социальный пессимизм подавляющего большинства буржуазных ученых. В чем причина столь резкого контраста? На чем зиждется уверенность марксистов в завтрашнем дне человечества? И почему столь преобладающе пессимистично настроены буржуазные ученые при всех существенных разногласиях между ними? Известно, что человеческая психология неспособна мириться с безысходностью. Человек всегда ищет выхода, ищет путей преодоления проблемной ситуации.

Далее »

Мы уже подробно говорили о том, каковы основные глобальные проблемы, стоящие сегодня перед человечеством, какие конкретные пути их решения намечаются и что необходимо, чтобы они были претворены в жизнь. Мы говорили о растущем разрыве в уровне технико-экономического развития между отдельными регионами мира, о росте напряженности мировых топливно-энергетического, материально-сырьевого, продовольственного, транспортного, торгового, экологического и демографического балансов, о диспропорциях в расселении, об опасностях, угрожающих здоровью и культуре людей, о росте антиобщественных явлений, наконец, о главном в данном плане — о росте напряженности в международных отношениях и новом витке гонки вооружений, развязанной империалистами, о необходимости широчайших социальных преобразований в глобальных масштабах. Естественно возникает вопрос: как скажется решение (или нерешенность) подобного рода глобальных проблем современности на судьбах человечества в обозримом будущем, хотя бы в ближайшие десятилетия?

Далее »

Процессы межэтнической консолидации в первые послереволюционные годы были характерны и для нашей страны. Наиболее ярким их примером может служить формирование двух южно сибирских народов — алтайцев и хакасов. Население теперешней Горно-Алтайской области Алтайского края составляли в начале XX в. заметно различавшиеся по языку, культуре и хозяйственным занятиям племенные и территориальные образования. Это были говорившие на близких между собой тюркских диалектах алтайцы, или алтай-кижи, вместе с тесно связанными с ними маймаларами, теленгиты вместе с родственными им телесами и телеуты, а также заметно отличавшиеся от них по своим диалектам тубалары, челканцы, или лебединцы, и кумандинцы. Образование в 1922 г. единой Ойротской автономной области (позже она была переименована в Горно-Алтайскую), создание общего литературного языка, усиление хозяйственных и культурных связей способствовали относительно быстрому сплочению отмеченных выше групп в единую алтайскую народность.

Далее »